Латвийский танцовщик покорил японскую принцессу

 Латвийский танцовщик Григорий Баринов в Японию попал по воле случая. И задержался на 12 лет. Там он станцевал всех принцев, там нашел свою японскую принцессу — балерину Михо Сайто. О том, кому и почему в Японии жить хорошо, Григорий Баринов рассказал "Открытому городу", когда в очередной раз наведался в Ригу, навестить родителей и друзей.

Театральный «яд»

Судьба Григория была предопределена — он родился, что называется, за кулисами.

Мама — актриса Русской драмы Галина Баженова, выпускница знаменитого московского Щукинского театрального училища, любимая партнерша известного актера Андрея Ильина, когда тот работал в Риге. Папа — выпускник Рижского хореографического училища, впоследствии закончивший ту же «Щуку» и ставший драматическим актером Александр Баринов.

Именно папа и привел Гришу в балет. Сам бы он на тот момент предпочел футбол и гитару. 

Главную и ежедневную балетную дисциплину — классический танец — у Григория вел легендарный Юрис Капралис. Любимый педагог Михаила Барышникова, которого гениальный танцовщик не забывал и после бегства в США: принимал в гостях, а когда учитель умер — навещал могилу.

Из 14 поступивших мальчиков к выпуску осталось лишь пятеро. Никто из них в Национальной опере сегодня уже не танцует. Один — в Америке, другой — в Англии, двое — в Риге, но не танцуют. Обычно в каждом балете танцуют по нескольку составов. И зачастую своего звездного часа приходится ждать годами, танцуя на вторых и третьих ролях. С этого и начал свою карьеру Григорий Баринов.

Все лекарства — в голове

На сцене Латвийской Национальной оперы Баринов протанцевал неполных три года. А потом в судьбу вмешался Его Величество случай. Точнее, вмешался он гораздо раньше, только танцовщик не сразу об этом узнал.

На балетном семинаре в Финляндии Григорий познакомился с японцами, которые в процессе общения пригласили его в гости, на концерт… через два года. Тогда Гриша был уверен, что это они из вежливости. А через два года звонок: вы готовы?

Поначалу звали на два месяца — подготовиться, станцевать в одном концерте, и домой. Наш театр не захотел отпускать танцовщика на такой приличный срок. Тогда Григорий решил распрощаться с родной сценой. Тем более что к тому времени серьезная травма вообще поставила под вопрос балетное будущее юноши. Вот он и подумал: съездить, развеяться, станцевать («разок на таблеточках»), а вернувшись, заняться чем-то другим.

Удивительное дело, в Японии травма рассосалась сама собой — просто из-за смены обстановки и атмосферы. «Вокруг собрались настолько доброжелательные люди, что я и думать перестал о проблемах, — вспоминает Баринов. — Оказывается и вправду, все болезни у нас в голове, да и лекарства — тоже! А ведь я чего только не пробовал до этого».

Чайковского и Ваганову знают все

Новые знакомые помогли гостю из Латвии договориться о просмотре в одной из крупнейших балетных компаний страны National Ballet of Japan. Переговоры прошли успешно, что, впрочем, не удивительно...

«Японский балет — нечто вроде лоскутного одеяла. Кто-то где-то чему-то когда-то учился, а единой системы нет. Японцы слишком сосредоточены на внешних движениях и совершенно не умеют показывать свои эмоции, чувства. Так что танец у них получается довольно схематичным».

Зато в Японии высоко ценят зарубежных артистов. «На русский балет они готовы молиться. Имя «Ваганова» там знают даже дети, правда, большинство не в курсе, кто она такая. Поскольку я русский, уже сойдя с трапа самолета я был произведен в сэнсэи, — вспоминает Григорий. — А я-то думал, что сэнсэй — это некий умудренный опытом седой дед. Но все оказалось гораздо проще: у них сэнсэев чуть ли не больше, чем учеников».

Балетных компаний в Японии бессчетное множество, но все артисты там на вольных хлебах. Государство их практически не поддерживает и досрочные пенсии, как в Латвии, не назначает. «Каждый сам за себя. Вышел на сцену — получил, не вышел — не получил. Даже когда причиной отмены спектаклей стало крупнейшее за 180 лет землетрясение, денег никто не выплачивал — за природные катаклизмы компания ответственности не несет. Обычно театры работают по такой формуле: репетируют несколько месяцев один балет, танцуют энное число раз и закрывают проект. И так — 6-7 наименований в год. Длительных контрактов там не водится. Но те, что есть, выполняются четко».

Платят танцовщикам там, конечно, побольше нашего, но и жизнь значительно дороже. «Если хочешь в Японии зарабатывать — иди в бизнес. Но имей в виду, что надо пахать с 8 утра и до 9-10 вечера. Когда я еду домой с репетиции или выступления, бизнесмены только возвращаются домой. Они там все страшные трудоголики. А еще там все поразительно честные и гиперответственные. Если сказано, то непременно сделано».

National Ballet of Japan — одна из крупнейших балетных компаний Японии. Она государственная, но на самоокупаемости. Танцуют, в основном, классику. «Лебединое озеро» — спектакль, который идет каждый год и неизменно при полных залах. Популярны и другие балеты Чайковского. «Петр Ильич для них космическая величина. Предпочитают русские версии балетов и русских постановщиков. На главные партии обычно приглашают мировых звезд первой величины — приму Большого Светлану Захарову, премьера Мариинки Леонида Сарафанова...»

Впрочем, и Григорий на отсутствие принцев в своем репертуаре не жалуется: помимо основной работы в National Ballet of Japan, он активно сотрудничает с компаниями поменьше, благодаря чему исколесил всю Японию, снимается в рекламе и преподает русский балет.

Японский балет довольно демократичен по ценам на билеты: на первые ряды билеты можно купить примерно по шестьдесят латов, на балкон — латов за восемь. Так что в театр могут идти все, кто ценит искусство. Среди таких однажды оказался и... император Японии Акихито.

«Мы в тот вечер танцевали «Коппелию». Разумеется, нас заранее предупредили о визите особого гостя. После выступления мы делали два поклона: один простой, балетный, другой — строгий, руки по швам, как солдатики. Впрочем, больше ничего особенного к его визиту не устраивали. Император пришел в обычном костюме, дороги не перекрывали с мигалками, а охраны вообще не было видно. Все скромно и с достоинством », — вспоминает Григорий.

Японская сила — в коллективе

Григорий восемь лет живет с балериной Михо Сайто и уверен, что японская девушка — мечта любого мужчины.

Встретились они на сцене. Поначалу просто мило общались. Проявить чувства помогло искусство. Во время репетиций одного драматического спектакля Григорий и Михо, где по сюжету у них завязались чувства, вдруг поняли, что и в жизни они должны быть вместе... С тех пор они уже восемь лет не расстаются.

«Японские девушки с молоком матери впитывают установки патриархата. У нас ведь как бывает — вы только познакомились, зашли в кафе, а у девушки уже претензии: «Что за место невнятное? Почему ты за меня не платишь?» Часто все построено на выгоде и взаиморасчете. Все время: «А ты мне что?» С японскими девушками такое нереально. Она рада уже тому, что ты есть — ей ничего от тебя не надо.

Михо очень послушна и покладиста, с ней невероятно легко. При этом она невероятно глубока и интересна. Впрочем, над кое-чем пришлось поработать. Знаете, какая главная разница между японцем и европейцем? В Европе ценна личность, а у японцев сила в коллективе. Как у нас — «я!», так у них — «мы!». Но я свою девушку потихоньку перетягиваю в нашу «я». Говорю ей: «Это замечательно, что вы — это вы, но я хочу жить с тобой, а не со всеми».

В Японии к гражданским бракам относятся нормально. Но если женщина и мужчина живут вместе, то они не имеют права развлекаться друг без друга. А нам и не надо — мы с удовольствием выезжаем за город, купаемся в термальных источниках, летаем на парапланах над Фудзиямой, путешествуем по стране и ближнему зарубежью».
Благодаря одному такому путешествию Григорий познакомился с родителями Михо, встречи с которыми поначалу боялся: думал, вдруг папа — самурай. «Как-то мы сели не на тот поезд и застряли в глуши без денег. Пришлось вызывать родителей на помощь. Они такими классными оказались! Простые люди, занимаются обслуживанием общежития для рабочих и с пониманием относятся к нашим отношениям».

С родителями Григория Михо познакомилась тоже по случаю. «Когда два года назад в Японии разразилось жуткое землетрясение, нам удалось на пятый день удрать в Латвию. Михо наша страна очень понравилась — красиво и мало народу. В Японии везде так много людей, что не протолкнуться. У них даже выражение есть типа наших селедок в бочке — сашими. И там это сашими повсюду».

Хорошо-то хорошо, но…

Проведя в Стране восходящего солнца полный цикл восточного календаря — от Змеи до Змеи, Григорий Баринов до сих пор не чувствует себя в Японии своим.
«Страна практически совершенная. Но нет у меня там ощущения «как дома». Очень не хватает эмоционального общения, по душам. Законы для иностранцев там невероятно строги. Прожив 10 лет, я с трудом получил вид на жительство, который каждые три года надо продлевать. За малейшее прегрешение тебя вмиг выкинут из страны. Не то, что бы меня тянуло на преступления, но, согласитесь, это напрягает — все время под дамокловым мечом.

Язык на разговорном уровне я освоил, но до совершенства далеко, что тоже порождает недопонимание. Тем более что язык крайне неромантичный, в нем почти отсутствуют ласковые слова — sweet, dear, baby… Японцы прекрасно обходятся без них, а я вынужден заимствовать из английского. За письменность я даже и не брался: иероглифы — темный лес. Японцы сами понимают свои азбуки (а таковых, вместе с иероглифами, аж три штуки!) только на 80 процентов.

В общем, до сих пор, приходится прикладывать большие усилия, чтобы адаптироваться к восточной жизни. Что непросто. Я видел немало иностранцев, которые стараются поведением и манерами полностью копировать местное население — это выглядит неестественно, и не по мне точно. Считаю, что нужно везде оставаться самим собой, при этом давая такую возможность и окружающим. Тогда можно жить и найти себя в любой стране».

Полностью материал читайте в апрельском номере журнала "Открытый город".

Кристина Моркане, "Открытый город"