Коронавирус не знает русского и не владеет латышским

Владимир Вигман, заместитель главного редактора журнала «Открытый город»

Ситуация с коронавирусом показала в полной мере, насколько безумны меры по ограничению информации на других языках, кроме латышского.

Коронавирус не знает русского языка и не владеет латышским, он не выбирает своих жертв по национальному признаку. Русский может заразить латыша, а латыш русского.

В цивилизованных странах ищут решения, которые бы помогали выйти из пандемии, и ради этого дают информацию на разных языках. Но если нас больше заботит, на каком языке будут говорить оставшиеся в живых, а остальные могут отправляться на тот свет, то можно продолжать в том же духе. Действуя в этом направлении, легко дойти до безумия.

Достаточно пройтись по улице и прислушаться к речи прохожих, чтобы понять, насколько многоязычна Рига. Я в своем районе провел эксперимент: прошел квартал возле своего дома и насчитал носителей семи разных языков. Это не туристы, а те, кто шел с колясками, продуктовыми сумками. Этот процесс называется глобализацией, и его нельзя остановить. К нему Латвия подключилась уже давно, вписавшись в ЕС и НАТО. Причем с радостью и восторгом! И вот мы живем в глобальном мире, где нельзя ограничить функционирование какого-то языка — это абсурдно в глобальном мире.

Если националисты пытаются оградить страну забором и никого не пускать, это их дело, но если политика государства другая, то и вести себя нужно иначе.

Например, в школах усиленно изучать не два, а три языка, потому что английский сейчас — ключ к будущему любого ребенка, не говоря о том, что лучше знать еще 2–3 языка.

И никаких проблем в изучении этих языков нет, кроме одной — отсутствие преподавателей и методических материалов. Учителей физически нет, а государство новых не произвело. Это то же самое, что строить дом на болоте. Люди, которые разумны, сначала высушат участок и подготовят его к строительству. Реформа же сделана по принципу: сначала начнем строить, а потом, вытаращив глаза, ищем строителей.

Понятно, что все, кто занимается вопросами языка, решают политические задачи, которые приносят политические дивиденды. Многим партиям, не только Нацобъединению, это выгодно. И тот же бывший министр Карлис Шадурскис («Новое единство») после принятия реформы заявил, что видит, как Путин после его реформы ходит по снегу и нервно дышит… О чем это говорит?

Дети становятся заложниками борьбы великого Шадурскиса с великим Путиным.

Если продолжится борьба за один язык, то постепенно произойдет замена: одни люди отсюда уедут, но обязательно приедут другие. Я прогуливался на Карловому мосту в Праге, мне понравилась работа одного художника, и я на английском стал спрашивать, откуда он. А он говорит: из Питера! Потом выяснилось, что все художники на мосту из Питера. На вопрос, а где же чешские, он ответил — в Мюнхене!

На мой взгляд, будущее Латвии заключается в успешной интеграции в мировой процесс, а не в защите от этой интеграции.