Путешествие по рижским усадьбам

Когда Рига была маленьким городом, все нынешние районы привычного нам центра считались окраиной. Здесь располагались деревянные здания и усадьбы, в которых имелся не только жилой дом, но и хозяйственные постройки. Купцы, а потом и фабриканты, жили рядом со своими фабриками и заводами, чтобы постоянно присматривать за работой предприятий. Некоторые сохранившиеся усадьбы построены в 18-м веке.

Усадьба купца Мухина

Одна из самых известных усадеб в Риге находится на улице Тургенева, 23/25, и принадлежала она купцу 1-й гильдии, почетному гражданину Риги Мухину. Жилой дом начали строить сразу после окончания войны с Наполеоном, во время которой сгорело большинство деревянных зданий Московского форштадта. По документам, деревянный двухэтажный дом в стиле классицизма возведен в 1823–1824 годах. До сих пор он сохранил элементы исторического декора, двери и лестницу и имеет статус памятника культуры государственного значения, потому что здесь в 1889 году родилась скульптор Вера Мухина.
  В конце 19-го века владельцами усадьбы были родители будущего скульптора: Надежда и Игнатий Мухины. Род Мухиных обосновался в Риге после войны 1812 года. Торговали они льном, пенькой, хлебом. Среди матросов и грузчиков Рижского порта ходила поговорка: «Канатом из мухинской пеньки можно вытянуть со дна морского не только кита, но и потонувший корабль».

Дед скульптора — Козьма Игнатьевич Мухин — открыл в Риге отделение своей смоленской фирмы, чтобы отсюда отправлять товар за границу. Отделение, как тогда было принято, возглавил один из сыновей Козьмы Игнатьевича — Матвей Кузьмич, потом Игнатий Кузьмич. Братья пустили корни в Риге, женились, завели детей. Старые газеты писали, что все деревянные особняки по левой стороне Тургеневской улицы принадлежали Мухиным. Купцы поселились здесь неслучайно: отсюда было два шага до Гостиного двора, в зданиях которого проходила оживленная торговля самым разным товаром (на месте нынешнего здания Академии наук).

Каждый особняк был огорожен высоким забором. Край забора утыкан гвоздями от воров. При особняке обязательно имелся сад, так что торчащие гвозди были скрыты ветками сирени и бузины. По заднему двору бродил злой лохматый сторожевой пес. Пес охранял большое хозяйство: конюшню, дровницу, сараи с припасами, огород и курятник. В 1889 году в рижской хронике помещено сообщение о пожаре в курятнике на территории усадьбы купца Мухина, огонь был быстро потушен, не нанеся вреда жилому дому. В июле 1902 года неизвестные злоумышленники попытались устроить поджог, но костер из нескольких поленьев и разного мусора во дворе быстро заметили и потушили.

Уже в 1930-е годы Мухиных в Риге не осталось. Уехал после смерти жены Игнатий Мухин с дочерьми Верой и Марией, уехала дочь его брата Нина, вышедшая замуж за знаменитого тенора Леонида Собинова. Газета «Сегодня вечером» в 1933 году писала: «Все потомки Кузьмы Мухина разбросаны теперь судьбой по свету, память о них и их веселых разбитных служащих, калужских «трепачах» и «бракарях» хранят лишь покосившиеся, вросшие в землю старинные деревянные домики в конце все еще провинциально тихой Тургеневской улицы...»

Сегодня из всех мухинских домов с мезонинами остался лишь один, все прочие исчезли в процессе строительства новостроек бурно разраставшегося города. Сохранившийся дом еще в 1940 году был национализирован и передан Управлению железной дороги. Странное дело, но в советское время никто и не подозревал, что в этом деревянном доме родилась и прожила три года знаменитый скульптор! Только в 1989 году — к столетию Веры Мухиной — была открыта мемориальная комната. Доктор инженерных наук Виктор Грецов, работавший в Управлении железной дороги, заинтересовался историей здания, в котором находился его рабочий кабинет, и отыскал в старых документах этот сенсационный факт.

Тогда же рижский инженер познакомился в Москве с сыном скульптора, даже получил от него какие-то экспонаты. Когда началась денационализация, сын Веры Мухиной в судебном порядке вернул часть имущества своих богатых предков-купцов, а дом, где родилась его мать, возвращать не стал. Вскоре Управление железной дорогой продало здание какой-то фирме, и еще долгие годы во дворе находились автостоянка, а комнаты в доме арендовали различные ателье и мастерские. Все эти годы старинный особняк безуспешно ждет ремонта, продолжая ветшать и разрушаться.

Усадьба фабрикантов Поповых

От улицы Тургеневской минут десять до улицы Висвалжу, где находится единственный в центре города памятник деревянной архитектуры начала 18-го века — усадьба купцов-старообрядцев Поповых, уцелевшая, как пишут историки, во время пожара 1812 года. Стиль — барокко с элементами классицизма. За свою длинную жизнь дом потерял флигель и сад, когда-то отгороженный от улицы красивой кованой решеткой. Но многое уцелело, в том числе и детали внутренней отделки дома. Входная дверь так точно не менялась лет сто. По крайней мере кованый вензель над дверью сохранил инициал владельцев — букву «П».

 

Дом № 8 является жилым — в нем несколько квартир. Усадьбу часто фотографируют, про нее пишут, возмущаясь тем жутким состоянием, в котором она находится. Памятник памятником, но почему-то городские власти за тридцать лет не проявили должного внимания к уникальному зданию, хотя миллионы денег из фондов ЕС выделяются на реновацию памятников архитектуры. Мол, приватизировали жильцы квартиры — пусть сами и восстанавливают.
Когда-то улица Висвалжу называлась Поповой — вплоть до 1936 года. Кем же были эти Поповы, что улица носила их имя? Торговый дом «Братья Поповы» — одна из старейших фирм в Риге, основанная аж в 1788 году.

Сегодня улица Висвалжу — тихая и немноголюдная. Трудно поверить в то, что в 1896 году она была совсем другой: местная газета писала, что улица Попова почти всегда загромождена вагонами, о проезде по ней и думать нечего — хорошо, если освободится на час в сутки. Мешают проезду не только часто маневрирующие поезда, но и стоящие на запасных путях. Пешеходы кое-как протискиваются — кто проползает под колесами, кто перескакивает по буферам и тормозным платформам. Газета предложила вообще закрыть для пешеходов эту перегруженную улицу, пока с кем-нибудь не случилось несчастья.

Дело в том, что к складам фирмы Поповых подходила отдельная ветка железной дороги! Фирма продавала железо, листовое и котельное, инструментальную сталь и медь, различные изделия из чугуна, железные кровати, самовары и никелевые чайники, плуги, лемеха, бороны, трубы, принадлежности для узкоколейных дорог и многие другие железные товары. Поповы имели магазин в Старом городе и многочисленные склады в районе центрального вокзала.
Поповых, как и Мухиных, было в Риге много. Улицу Висвалжу начал застраивать Анфир Попов: в 1870 году появилось одноэтажное каменное здание склада, которое располагалось на месте нынешнего здания филфака Латвийского университета. Позже возвели одноэтажное здание, спроектированное архитектором Шмелингом, которое через несколько лет перестроили под табачную фабрику. Здесь же находилось два жилых дома, но до наших дней сохранился только один. В этом доме № 8 купец Анфир Попов и умер в 1884 году. Газеты сообщили, что 6 апреля застрелился почетный гражданин города Анфир Попов. Он страдал «расстройством умственных способностей». Может создаться впечатление, что купец совершил такой поступок из-за старческого слабоумия, между тем ему было всего 48 лет.

У застрелившегося Анфира Саввича Попова было двое сыновей — Борис и Владимир. Оба брата в юности уехали учиться в Петербург — еще в конце 19-го века. Оба остались жить там, так что делами рижской фирмы занимались управляющие. Братья не оставили потомства. Владимир умер до революции, а Борис, преподававший на кафедре минералогии и геологии Петербургского университета, в 1920 году вернулся в Ригу и проживал в родительской усадьбе до 1944 года. Занимал квартиру на первом этаже, работал профессором Латвийского университета.

Интересно, что имея законное право на получение латвийского подданства, он до 1940 года числился бывшим российским подданным (то есть имел нансеновский паспорт). Кроме того, отказался читать лекции в Латвийском университете на латышском языке, а когда ему указали на нарушение закона, предложить читать на немецком. Студенты собрали 260 подписей в защиту профессора. Попову разрешили читать на немецком. Последний представитель славной купеческой династии покинул родной город вместе с отступающей немецкой армией.

Усадьба Шарлотты

Улица Шарлотес сегодня — тоже центр города, а когда-то здесь располагались обширные владения знаменитого на всю российскую империю садовода Карла Вагнера. Понятно, что садоводство он свое разместил на окраине. На бывших болотах. Здесь и усадьба имелась, которую построил инженер Вайсман, эти болота и осушивший. У Вайсмана была дочь Шарлотта — вот ее имя и сохранилось в веках, как в названии имения, так и в названии улицы.

Большой, пятнадцатикомнатный особняк на Шарлотинской улице № 3 построен тоже в стиле барокко и датируется второй половиной 18-го века. Стоит здание с мансардой и двумя флигелями на пригорке, сохранилось отлично, владелец — студенческая корпорация Latvia. Рядом с особняком возвышаются постройки крепких каменных амбаров, где когда-то хранились товары для торговли семенами, деревьями и кустарниками.

Садовод Карл Вагнер приобрел усадьбу в 1816 году, выстроив на территории оранжерею для тропических растений. Потом появился большой и красивый парк, который спроектировал приглашенный Вагнером королевский садовник Саксонии Ф. В. Тиме. В 1891 году садоводство Вагнера отметило 75-летний юбилей, о чем написала не только местная пресса, но и «Московские ведомости», в газете сообщили, что заведение Карла Вагнера — одно из старейших в России. Основатель фирмы — уроженец Швейцарии, получивший образование в разных европейских странах. В 1812 году он отправился в Петербург, чтобы увидеть царские сады, но застрял в Риге из-за начавшейся войны с Наполеоном.

Благодаря Вагнеру Рига в конце 19-го века стала вторым после Варшавы центром промышленного садоводства. Из рижских оранжерей и громадных питомников плодовых и декоративных деревьев и кустарников выписывали растения даже университетские ботанические сады и учреждения, занимавшиеся озеленением городов империи. Семенная торговля Вагнера тоже была широко известна, и заказывали рижскую продукцию даже в Иркутске и Ташкенте. Мало кто знает, но первые «аллейные деревья» в Москву, для озеленения Девичьего поля, были привезены из рижских питомников Вагнера.

В садоводческой школе Вагнера получили образование многие специалисты, которые тоже потом разъехались по разным городам и занялись обустройством парков и садоводств. Неслучайно уже в конце 19-го века заведение Вагнера сменило вывеску и стало называться «Пейзажным садоводством».

Сюда, на Шарлотинскую, приезжали столичные чиновники департамента земледелия и иностранные специалисты: брали пробы почвы, осматривали роскошный парк, восхищались оранжереями, удивлялись нескольким сотням выведенных сортов груш и яблок, недоверчиво качали головой, когда Вагнер говорил о пользе комнатных растений. Да, моду на комнатные цветы ввел именно рижский садовод.

Семейство Вагнеров недолго проживало в старом особняке, уже в 1876 году на территории усадьбы был выстроен новый дом в стиле неоренессанса. Вагнеры заказали проект известному архитектору Роберту Пфлугу. Сегодня это здание известно как особняк табачного фабриканта Майкапара, которому Вагнеры продали дом в 1931 году. Уже перед Первой мировой войной земли знаменитого садоводства были выставлены на продажу под строительство частных особняков: 200 000 кв. саженей за 3 миллиона рублей.

«Будет обращено внимание, чтобы при каждом доме были садики и площадки для детских игр. Часть своих владений г. Вагнер уступает в пользу города на общественные и просветительные нужды, например, под постройку школ, устройство парков и скверов. Между прочим, образовывается значительная площадь на месте слияния Николаевской и Шарлотинской улиц, где будет разведен сквер», — писала рижская газета в 1912 году.

Однако проект в полном масштабе был реализован только в 1930-е годы. Так в этом месте появился новый микрорайон и новые улицы. Улицы Аристида Бриана и Томсона, например. А на месте слияния Шарлотинской и бывшей Николаевской улицы, переименованной в Валдемара, появился не только сквер, но и здание Французского лицея. Садоводство Вагнера, хоть и в усеченном виде, просуществовало до 1939 года, по-прежнему предлагая деревья, кустарники, розы, многолетние растения и семена.

Усадьба Блока

Еще одно уникальное здание находится в Торнякалнсе, на Виенибас гатве, 27, — усадьба Блока. Дом тоже единственный в своем роде: усадьба в стиле классицизма с колоннадой галерейного типа. Парные белые колонны окружают дом с трех сторон, так что хозяева могли в дождливый день спокойно прогуливаться по галерее, не спускаясь в парк, который тоже имелся когда-то в этой усадьбе. В жару здесь наверняка пили чай за круглым столом с белой накрахмаленной скатертью.
  Неизвестный архитектор затейливо украсил свой проект не только высокой четырехскатной черепичной крышей и треугольным фронтоном с полукруглым окошком, но даже такую мелочь как водосточная труба оформил в виде сказочных драконов, из пасти которых вытекает дождевая вода.

Дом появился в 1843 году. Построил его трактирщик Шейбе, а в 1857 году хозяином усадьбы стал лесной ревизор, капитан российской армии Эдуард Блок. Его именем усадьба и названа. Наследники капитана чуть было не погубили уникальное здание, сдавая его с конца 19-го века в аренду под квартиры и застраивая территорию усадьбы деревянными домишками для рабочих. Уже во времена Первой республики усадьба Блока находилась в аварийном состоянии, но каким-то чудом она выстояла в военные годы и дожила до 1950-х годов, когда городские власти провели реновацию памятника архитектуры, а потом разместили здесь библиотеку Торнякалнса.

Сейчас старинный деревянный дом с участком земли размером в пять тысяч метров выставлен на продажу за 650 тысяч евро.

Усадьба для Анны

Еще одна прекрасная и, увы, заброшенная усадьба в Риге расположена в Иманте. В ее старом парке выросло не одно поколение детей этого района, а студенты педагогического факультета Латвийского университета много лет любовались ею из окон аудиторий. Усадьба и принадлежит университету. Здание построено в конце 19-го века в стиле эклектики. За последние 30 лет ремонта там не проводилось, поэтому исторический объект, давший название целому микрорайону, находится в аварийном состоянии.

  Само поместье появилось еще в 16-м веке и принадлежало некому Мейнеру. В 18-м веке здесь хозяйничал тайный советник, богатейший землевладелец Лифляндии барон Отто фон Фитингхоф Шел, который назвал усадьбу «Анненгоф» — в честь своей жены Анны. Поместье местные жители прозвали «веселым», так как на его территории регулярно проходили балы. Последние владельцы Анниньмуйжи — семейство Йенсен. В 1874 году Эдуард Йенсен получил разрешение построить на территории имения фабрику для перегонки дерева. Спустя десять лет он возвел каменную усадьбу в стиле неоренессанс и разбил парк возле нее.

Усадьба была разорена во времена революции 1905 года, когда крестьяне по всей Латвии сводили счеты с местными землевладельцами. Виллу восстановили только в годы Первой республики: после земельной реформы Йенсен сумел сохранить часть имения Анниньмуйжа. В парке по-прежнему устраивались праздники, на которые собирались жители микрорайона. Последняя владелица усадьбы, внучка Эдуарда Йенсена, символично носила имя Анна. Она покинула Латвию в 1942 году, а ее родители и многочисленные родственники репатриировались в Германию в 1939-м.

В 1948 году на территории имения открылся сельскохозяйственный техникум, а позже школа-интернат. В 1970-е здание перешло в собственность Латвийского университета. Там располагались мастерские и музей. В 2020 году университет выставил свое имущество площадью почти 8 га на аукцион (территория усадьбы с господским домом занимает 1,5 га). Начальная цена — 4,6 млн евро. Планируется, что на этом месте появится жилой комплекс.

Жители микрорайона, узнав о продаже участка на Юрмалас гатве, 74/76, обеспокоились судьбой старинного дома, который является единственным сохранившимся историческим объектом в Иманте. Созданное общество Riga Annenhof стало добиваться отделения территории усадьбы из состава продаваемого университетом участка, чтобы обеспечить ее сохранение в качестве общедоступного культурного объекта. Буквально месяц назад университет принял решение отделить усадьбу от общего участка и продать ее отдельно, чтобы заинтересованные лица могли предложить варианты сохранения исторического здания.
 

Юлия Александрова/«Открытый город»

Фото: архив автора

Комментировать