Как наследница латышского просветителя стала княгиней Шаховской

Одна из самых оживленных улиц в центре Риги носит название Гарлиба Меркеля — латышского общественного деятеля, публициста, жившего в 18-м веке. В 26 лет он написал книгу «Латыши». Запрещенная в свое время, она до сих пор остается одним из ценнейших трудов культурно-исторического наследия Латвии. А вот наследницы Меркеля прожили удивительные судьбы в России, одна из них даже стала княгиней Шаховской.

О трогательной и одновременно печальной судьбе праправнучки Гарлиба Меркеля «Открытому городу» рассказала руководитель отдела редких книг и рукописей Академической библиотеки Латвийского университета Айя Тайминя.

Книга, определившая латышей как нацию

Личность самого Меркеля до сих пор вызывает множество споров, да и отношение к нему неоднозначное. Историки ломают копья, исследуя его труды, биографию, родословную, и порой делают удивительные открытия.
   Гарлиб Хелвиг Меркель родился в семье немецкого священника — Даниеля Меркеля в 1769 году в Ледурге (местечко недалеко от Кримулды), шестым ребенком из семи. У отца была большая библиотека, где юный Гарлиб пропадал часами, зачитываясь произведениями великих просветителей того времени — Вольтера, Гедера, Монтескье, Руссо. С ранних лет он видел тяжелое положение латышских крестьян, настолько угнетенное, что Меркель не пожалел красок, чтобы отобразить это в своей самой первой книге «Латыши», изданной в Лейпциге, где он учился на медицинском факультете.

«Латышский народ стал тем, до чего унизили его палачи, — безжизненным орудием их корыстолюбия, — писал он. — У него отняли свободу, землю, прирожденные права… Рабская пугливость и недоверие — самые выдающиеся черты в характере ливонского крестьянина».

Книга «Латыши» вызвала бурю возмущения среди немецких помещиков в Лифляндии. Часть тиража была выкуплена и уничтожена. Причем особую ненависть остзейских немцев вызвало утверждение молодого студента, что единственный путь развития Прибалтийского края — в единении с Россией. А еще он призывал правительство России вмешаться в лифляндские дела и облегчить жизнь народа. Из-за скандальной книги на 10 лет путь на родину для Гарлиба был закрыт.

Вернувшись в Лифляндию, Меркель стал издавать журнал Zuschauer («Наблюдатель»), занялся историей, краеведением, фольклором, театром. Гарлиб еще со школьных лет буквально заболел театром. Рядом с Домской школой, где он учился, в 1782 году был открыт Первый городской рижский театр (сейчас это трехэтажный дом с мансардой на улице Рихарда Вагнера, 4). Магия театрального слова, сценография, свет, костюмы — все это казалось истинным волшебством. Именно в театре его настигла первая — платоническая любовь к прекрасной актрисе. Чтобы быть ближе к ней, он был готов сам играть самую маленькую роль, быть просто статистом.

Но главной его любовью и супругой стала дочь проректора Рижской Домской школы Альбрехта Германа — Доротея Вильгельмина Дорндорф (1779–1853). После женитьбы, в 1808 году, была куплена усадьба Депкина (Рамава, Кекавский край, названа по имени бывшего владельца — священника), где Меркель провел большую часть своей жизни. Здесь он активно занялся сельским хозяйством, выдвигая свои необычные рационализаторские предложения и идеи. Он ратовал за интенсивные методы выращивания, знал толк в удобрениях, молотилках. Его нововведение — получение масел из мака, рапса, конопли.

В то же время Меркель был пионером эпохи индустриализации Латвии, интересовался новейшими достижениями техники. Он описал кристаллографию, люминесцентные лампы, северное сияние. Выступал за перемены в транспорте, уже в 1836 году рекомендовал проект железной дороги Рига — Елгава. И это только маленькая часть его деятельности, не говоря уже о литературных трудах.

Гарлиб Меркель умер в 1850 году и был похоронен недалеко от своей усадьбы Депкина на Катлакалнском кладбище.

Внучка переписывалась с Энгельсом

В браке с Доротеей родилось трое детей — два сына и дочь. Вот с нее то — Амалии (Юлиана Эрнестине Амалия, 1808–1887) и начинается «русская линия» потомков. Амалия вышла замуж за доктора медицины Карла Лемана, который служил при больнице в имении графа Шувалова в Пензенской области России. В их браке родилась дочь Вильгельмина (Минна), и ей суждено было стать первой женщиной — статистиком и основательницей женского профобразования в России.

Внучка латышского просветителя родилась уже не в Латвии, а в селе под названием Нижний Шкафт Городищенского уезда Пензенской губернии в 1840 году. Минна получила домашнее образование, но это ей не помешало сдать экзамен на звание учительницы. У Минны Леман было два брака с русскими мужьями, поэтому позже она стала носить двойную, чисто русскую фамилию — Горбунова-Каблукова.

С двадцати лет Минна преподавала в ремесленных школах Москвы. Как и дед, Минна Карловна много сил и энергии тратила на просвещение, в первую очередь — женщин и детей. Она поддерживала революционные идеи, была подругой Инессы Арманд, вела переписку с Фридрихом Энгельсом. За долгие годы своей кипучей общественной деятельности она написала множество уникальных книг, собирая для них статистический материал по промыслам России. Была заведующей первого Кустарного музея московского губернского земства, собрав для музея богатейшую коллекцию кружев, обобщив многолетнюю работу в монографии «Кружевной промысел».

Минна Карловна сотрудничала с Варварой Лепешкиной — богатой московской купчихой и меценаткой, с которой они создали «Женское училище рукоделий имени Варвары Лепешкиной». У Лепешкиной было два сына, один из них стал зятем Минны Карловны, женившись на ее дочери Лидии от первого брака.

В генах правнучки Меркеля Лидочки Горбуновой (родилась в 1862 г. в селе Нижний Шкафт, дата смерти неизвестна), в замужестве — Лепешкиной, продолжилась уже династическая любовь к театру. Свою творческую жизнь она начала как драматическая актриса в Пензенской труппе в 1877 году. И почти по-чеховски «В Москву, в Москву!» Лидия переезжает в столицу, где становится известной писательницей и профессиональным переводчиком. Среди ее знакомых многие известные люди того времени как в России, так и за рубежом. Известнейшая женщина 20-го столетия Лу Андреас-Саломе, российско-германская писательница, философ и психоаналитик, в повести «Родинка» (посвящение Анне Фрейд, дочери Зигмунда Фрейда) увековечила Лидию Лепешкину в образе помещицы Анастасии Громкой.

Гарлиб Меркель, столько сил отдавший борьбе с помещиками и баронами, очень удивился бы, зная, что его правнучка встала на одну из высоких ступеней аристократии. Пройдет еще пару десятков лет и его праправнучка — тоже Лидия — стала не просто помещицей, а самой настоящей княжной, к сожалению, за этот статус жизнь ее очень жестоко наказала.

Шипы и розы княгини

Гарлиб Меркель свою первую книгу издал в 26 лет, а его праправнучка Лидия Шаховская в 9. Но это была детская книжка стихов. Вот один из них:

Лида и Cергей герои
Шалуны они обои,
Задиралы и хитры,
Одним словом — шалуны.
Раз под вечер, щетку взяв
И чалму ей намотав,
Спать ложились шалуны,
Щетка тоже — под дверьми.
А на утро только встали,
Им сейчас же рассказали,
Что как фрейлейн спать входила,
Щетку на бок уронила,
Тотчас в обморок упала.
Так им мама рассказала.
1913 г.

Конечно, издание книги — это была протекция матери, Лидии Владимировны Лепешкиной, которая работала переводчиком в издательстве, уже имея за плечами второй гражданский брак с князем Сергеем Шаховским. Семья жила в центре Москвы, на Воздвиженке. Среди соседей — художники Валентин Серов, Валерий Брюсов, известные артисты и писатели. Родители, видимо, очень любили друг друга, поэтому дали детям свои имена. А может быть, уже предчувствовали, что в их семье не долго быть двум Лидам и двум Сергеям.

Отец — князь Сергей Иванович Шаховской (1865–1908) происходил из древнейшего княжеского рода Шаховских. Был знаком с Львом Толстым и дружил с Антоном Павловичем Чеховым. Их имения в Мелихово находились по соседству, помогал Чехову строить школы. Князь был прогрессивным человеком, ратовал за просвещение простого народа, за улучшение условий его жизни. Но он был настолько увлечен общественной деятельностью, что практически не занимался собственным имением и в конце концов разорился. Неурядицы подорвали его здоровье, в 42 года он умер. С уходом отца закончилось благополучное и беззаботное детство Лидии и Сергея.

Вдове с двумя маленькими детьми в меру своих сил помогал старший брат — Дмитрий Иванович Шаховской (1861–1939), внучатый племянник философа Петра Чаадаева. В Государственной думе Дмитрий Шаховской занимал высокий пост, после революции работал в Госплане, издал ряд работ по истории русской культуры и освободительного движения. Но в 1938 году был арестован и расстрелян. Впрочем, каток репрессий прокатился по многим из членов этой семьи, поэтому Лидия уже при советской власти стала скрывать свое княжеское происхождение. Ее родной брат Сергей решил не испытывать судьбу и эмигрировал в Аргентину, где стал известным энтомологом.

А Лидия не уехала, вышла замуж за легендарного летчика — Бориса Стерлигова, в 1929 году он впервые совершил авиаперелет Москва — Нью-Йорк. Но семейная жизнь со знаменитым летчиком не сложилась, война и другая женщина положили конец их браку.

Скромная работница павловопосадской фабрики платков

В 1944 году, когда бои откатились далеко от Москвы, в свой родной город после эвакуации вернулась Лидия Сергеевна Шаховская — скромная работница художественной артели, одна из самых талантливых учениц художественной студии знаменитого Константина Юона. Никого из прежнего окружения уже не осталось. И никто уже не знал, и сама она тщательно скрывала, что она настоящая княжна с немецко-латышскими корнями. В свою московскую квартиру по понятным причинам она уже не могла вернуться, поэтому переехала в Павловский Посад и устроилась на платочную фабрику.
50-е годы 20-го века для фабрики в Павловском Посаде связаны с очередной реконструкцией производства. Пришли работать новые талантливые художники, среди них Злата Александровна Ольшевская и Лидия Сергеевна Шаховская. Их связывала крепкая, почти родственная дружба, даже комнаты от фабрики им дали в одной квартире. У Ольшевской было двое сыновей, а у Шаховской две дочери.

Злата Ольшевская в одном из интервью рассказывала: «Мать Лидии была актрисой, дружила с писательницей Татьяной Львовной Щепкиной-Куперник, с возлюбленной Исаака Левитана Софьей Кувшинниковой. У них дома даже детская мебель была расписана рукой этой художницы. Так что с детства Лидия Сергеевна вращалась в творческой среде. Но она рано потеряла родителей, и ей пришлось с юных лет самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Помогло хорошее образование, полученное в детстве. Лидия подрабатывала росписью абажуров, иллюстрировала книги… Затем неудачное замужество, война, болезнь и смерть ребенка».

Театр юного сорванца

Неукротимую любовь к театру, которую через всю жизнь пронес Гарлиб Меркель, в той или иной степени унаследовали все его потомки. Удивительно, что в послевоенные, трудные и голодные годы праправнучка Меркеля, талантливая художница, движимая какой-то невидимой силой предка, вместе с преданной подругой создает домашний «Театр юного сорванца».

«Старопавловская газета» (31.12.19) об истории этого театра пишет: «Сначала он существовал как семейный театр, где играли дети Златы и соседские ребятишки. Но очень быстро он вырос до уровня городского… Сценарии к спектаклям писала Лидия Шаховская, а костюмы и реквизит делали вместе с участниками детской труппы».

Белые розы и цветущий сад

Подруги вместе путешествовали, ездили в экспедиции собирать народные рисунки, образцы декоративно-прикладного искусства. Злата Ольшевская любила фотографировать, снимала Западную Украину, Прибалтику, другие места, где бывала в командировках. Художницы продолжили народную традицию росписи платков и привнесли новые элементы.

«Лидия Сергеевна Шаховская не любила проторенных дорог в искусстве, всегда искала что-то новое. Она любила бросать камни в омут, — вспоминала о своей подруге Злата Ольшевская. — Ей всегда хотелось сделать то, что никто не делал». Так появились шали «Белые розы» и «Цветущий сад». До наших дней они в числе самых популярных и востребованных в коллекции фабрики.

Лидия Шаховская рано осиротела, постоянно теряла близких ей людей, развод с мужем тоже дался нелегко. Она перенесла три инфаркта. Ее лучшие годы пришлись на страшную войну, а она хотела гармонии и красоты. В роскошных и ярких красках своих платков она постаралась отобразить мечту о той жизни, которой была лишена…

Лидия Сергеевна Шаховская умерла в 1971 году. Злата Ольшевская завещала себя похоронить в одной могиле с любимой подругой. Эта последняя воля была исполнена.

Праправнучка Гарлиба Меркеля Лидия Шаховская всю сознательную жизнь скрывала свое происхождение. Она никогда не связывалась с другими потомками знаменитого прапрадеда, а их много не только в Латвии, но и в других странах мира. Но то, что она скрывала, она открывала в своих платках — свои чувства, эмоции и мечты. И, возможно, в истинно русских павловопосадских платках Лидии Шаховской скрыты мотивы не чуждой для нее латвийской природы.

Наталия Кетнере/ «Открытый город».

Фото: архив автора
 

Комментировать